 |
|||||||
|
|||||||
 |
|||||||
|
|||||||
|
|||||||
|
|||||||
|
|||||||
Святитель Илия Минятий Кефалонитский: "Слово в неделю пред Рождеством Христовым".Родит же Сына, и наречеши имя
Есть два пути, на которые следует взирать нам с большой осторожностью: один путь греха, приводящий нас к погибели, и нам нужно избегать его. Другой путь раскаяния, ведущий нас ко спасению, и нам следует держаться его. Первый путь отвращает нас от Бога, второй приближает к Богу. И на том и другом пути никогда не оставляет нас милосердие Божие. Когда грех удаляет нас от Бога, милосердие Его следует за нами и ищет нас. Когда, в чувстве раскаяния, мы обращаемся к Богу, оно встречает и приемлет нас. Таким-то образом открывается Божие милосердие к нам грешным! Никакого дела человек не совершает легче, чем грех, и никакого дела в то же время не распознает труднее, чем грех. Человек не может причинить себе более страшнаго зла, чем грех, и к этому-то злу он остается совершенно равнодушен и слеп. По сказанию Георгия Кедрина, Гонорий, сын Феодосия Великаго, император западной Римской империи, держал у себя во дворце птицу, которую—за красоту ли перьев, за сладость ли голоса—очень любил и прозвал «Римом». Однажды, весь в ужасе и глубокой скорби, является к императору один из вельмож. — «Государь, Рим пал!»—«Как!? вскричал Гонорий, придя еще в больший ужас. Что ты говоришь? Я сейчас видел... Я сейчас слышал, как пела птица».—«Я говорю не о Риме—птице, отвечал вельможа. Я говорю о столице, которую захватили враги!»—«Ну, уж и напугал же ты меня! возразил император. Ведь я едва не лишился разсудка, и только теперь успокоился"... Погибла столица— это не беда, только бы здорова была птица! «Ты меня испугал!» Что за безумие глупаго человека! Что погиб целый город, да—какой еще! Рим, столица всемирнаго царства—об этом он знать не хочет и нисколько не сокрушается, но боится потерять разсудок при погибели птицы!—Вот столь же безсмыслен и безумен бывает человек, когда, лишаясь чрез грех Богообщения, лишаясь любви Божией, небеснаго царствия, вечной блаженной жизни, губя свою душу, теряя все, однако нисколько не печалится об этом. А если случится потерять сына, или брата, или жену, или сродника, которых постигнет общий всем нам неизбежный жребий—смерть,—сколько горя, сколько слез! Случится ли урон в делах, разстройство в благосостоянии—какая скорбь, какое отчаяние! А ведь это все временно и суетно... Постигнет ли легкое недомогание, или какое-либо ничтожное злоключение, без чего прожить нельзя на свете, что мы зовем игрою случая,—сколько вздохов, ропота! Но ни ум—объять, ни язык—разсказать не могут того, что теряет душа, удаляясь от Бога, а между тем при этой ужасной потере человек не только не плачет, но еще—радуется и смеется... Но удивляться ли нам тому, что человек, лишаясь Бога, нисколько о том не сокрушается? Ведь, правду сказать: он вовсе не понимает, что такое Бог, и сколь велико блаженство Богообщения. Страсти ослепляют его разум, и он не видит вреда своего. Не удивительнее ли то, что Бог, Который ведает совершеннейшим образом все ничтожество человека, Который и без человека остается при всем Своем Божественном величии, Который даже при погибели всех людей нисколько не утратил бы Своего блаженства и Своей славы,—однако, при погибели даже одного человека, идет за ним, ищет его и всячески благоволит обрести его. Не благоволит ли Бог открывать в этом Свое безконечное милосердие к грешнику? Но не являет ли в то же время Бог и Свое правосудие? Не пылает ли гнев Божий на грех? Нераскаянные грешники—не величайшие ли враги Божии? Воистину, Бог одинаково и правосуден, и милосерд. Бог судитель праведен, и крепок, и долготерпелив (Пс. 7, 12). Правосудие и милосердие суть как бы две руки у Бога, которыми Он действует,—иногда действует правосудием и наказует, а иногда милосердием и прощает. Ничего не оставляет без наказания, но и ничего—без прощения. «Одинаково было бы не хорошо—и снисхождение без исправления, и покаяние без прощения», говорит Богослов (Слово на Богоявление). Но нельзя не видеть, что правосудие Божие проявлялось более явно в Ветхом Завете, до воплощения,—когда Бог открывался людям, как Бог отмщений, как грозный Воевода, ополченный стрелами и мечем, поражавший одних вблизи, а других—издалека, и ужасны были удары Его оружия... Оружие Свое очистит, лук Свой напряже, и уготова и, и в нем уготова сосуды смертныя (Пс. 7, 13—14). Лишь только явился грех, как немедленно ударила молниеносная стрела Божьяго правосудия. Согрешил денница, восхотевший быть Богом, и тотчас низвержен был с неба. Согрешил Адам, преступив заповедь Божию, и немедленно изгнан был из рая. Согрешил Каин, в чувстве зависти убив брата, и тотчас стал стеня и трясыйся. Согрешила земля Содомская, и огнь немедленно попалил нечестие Содомитян. Согрешил весь мир, и вскоре наступивший потоп потопил всемирное беззакониe. Возстали Дафан и Авирон против Моисея—разверзлась земля и живьем поглотила их. Зан прикоснулся к кивоту, и внезапно поражен был смертию. Иеровоам кощунственно взял кадильницу, и мгновенно изсохла рука его. Лишь только 0зия приблизился к жертвенному алтарю, как был поражен проказою. Не нашел ли Фараон себе водостланнаго гроба в глубине Чермнаго моря? Не видел ли Давид трехдневнаго мора? А Валтасар? Не потерял ли в одну ночь и жизнь и царство? Не стал ли Антиох живым гробом червей? Но исчислить ли нам всех, кто испытал на себе немедленную кару Божию? Бог отмщений оружие Свое очистит. Лук Свой напряже, и уготова и, и в нем уготова сосуды смертныя... Но по воплощении более явно царствует Божие милосердие, и Бог не является только Богом отмщений, но скорее —Богом милости и щедрот. Ныне святое Евангелие благовествует нам о кротком и добром Пастыре. Аз есмь пастырь добрый, полагающий душу Свою для спасения заблудшей овцы. Душу Свою полагает за овцы—и в этом, по слову Апостола, состоит вся цель воплощения, ради этого только Бог стал человеком, да спасет грешников. Иисус Христос прииде в мир грешныя спасти (1 Тимоф. 4, 15). Родит Сына, и наречеши имя Ему Иисус: Той бо спасет люди Своя от грех их (Мф. 1, 21). Весь род человеческий был овцой, заблудившейся и погибавшей, и, казалось, ежедневно взывал к Богу устами Давида: заблудих яко овча погибшее, взыщи раба Своего! (Пс. 118, 106). Когда единородный Сын и Слово, возседающее одесную Отца, в величии Божественной славы, вочеловечившись, явился добрым Пастырем и, оставив девяносто девять овец, девять чинов блаженных ангелов на небесах, сошел на землю, чтобы взыскать заблудшее овча,—чего Он ни совершил, чего ни претерпел, чтобы найти его! Терпел голод, жажду, утомление, пот до крове, был распят, умер, чтобы сойти во ад и в самой утробе адовой найти его, найти там, куда удалило его преслушание. Оставил девяносто девять овец и пошел за одной, восклицает Златоуст. Спасение столь многих не могло возместить погибели одной! И смотрите, с какой ревностью, с какой нежнейшей любовию Он ищет ее! Читайте святое Евангелие и вы увидите, как Иисус Христос обращал к Себе всех грешников Своей дивной кротостью и благостию, без всякаго принуждения и гнева. Для того, чтобы спасти мытаря Матфея, Закхея, начальника мытарей, многих из фарисеев— Он Сам приходил в их дом и благоволил есть и пить с ними, да, с теми самыми, которые Его же и осуждали за то, говоря ученикам Его, что со грешники Учитель ваш яст и пиет (Иоан. 9, 11). И при этом говорил, что не здоровые, но больные имеют нужду во враче,—да! По Его слову грешники имели болеe нужды в том, чтобы видеть Спасителя в своем доме! Чтобы спасти всем хорошо известную блудницу, и других подобных ей, возливавших миро на ноги Его,—укорял ли Он их, угрожал ли им? Нет! Он допускал их к Себе, прощал и защищал! Чтобы спасти блудницу в то время, как все возстали против нея с осуждением, Он один только не осудил ее, но, простив, освободил. Чтобы спасти Самарянку, Он не обличил ее в грехах прежней ея жизни, но особым, Ему только свойственным, образом побудил ее признаться в своих грехах и раскаяться,—даже более: исповедать в городе Самарии Его Спасителем и Избавителем. Не отрекся ли Петр от Него? Он привлек его к раскаянию одним только взором, исполненным безконечной любви. Не обнаружил ли маловерия Фома? Он возвратил его к вере, повелев ему с необычайной кротостью, вложить руку в язвы Своя. Не совершил ли предательство Иуда, не продал ли Его? И однако—как Он желал спасти Его! Огорчил ли его, назвал ли его отступником, предателем, сребролюбцем? Нет, Он только сказал, что ведает его преступление, и сказал притом так тихо, чтобы другие не слышали. Омыл ему ноги и отер их лентием, наименовал его другом, дозволил нечестивцу облобызать Его—и это в тот час, когда он предавал Его в руки врагов, предавал на смерть! О, неизреченное милосердие Иисуса Xpиcтa, искавшаго спасения грешников—воистину пришел Он грешныя спасти! Таким-то милосердием добрый Пастырь овец ищет и меня, и тебя, и всякаго другого грешника—овцу заблудшую. Совесть ли страшно угрызает душу, страх ли смерти или кары, возникающий в твоем сознании, болезнь ли сокрушает тебя, постигает ли тебя несчастие... Святая литургия, которой ты предстоишь, слово Божие, которому ты внемлешь—что все это, как не тайный призыв милосердия Иисуса Xpиcтa, тебя ищущаго, тебя влекущаго к покаянию? Адаме, где ecu? И, мнится, Он говорит тебе, где ты блуждаешь, овча погибшее? Грешник, куда столь далеко бежишь от Меня? Где ты, душа заблудшая? Адаме, где еси? Человече! восклицает св. Павел, не видиши ли, яко благость Божья на покаяние тя ведет? Слышишь ли, понимаешь ли: милосердие Божие зовет тебя к покаянию? Но этого мало: милосердие Иисуса Христа ищет и зовет тебя, а ты не хочешь слушать и удаляешься еще дальше от Него... Что ж? Как поступает добрый Пастырь Иисус Христос? Гневается ли на тебя, порицает ли? О, нет! Он ждет твоего обращения, долготерпит... Христос сказал притчу (13 гл. ев. Луки): некто имел смоковницу в своем винограднике. Пришел в первый год,—пришел во второй, чтобы получить с нея плод, и не нашел плода. Разгневавшись, хозяин сказал к садовнику: три года подряд прихожу я, чтобы получить плод с этой смоковницы, и ничего не нахожу. Видно, это дерево останется безплодным. Сруби его, чтобы оно не занимало даром места. Се, третие лето, отнелиже прихожду ища плода на смоковнице сей, и не обретаю: посецы ю (убо), вскую и землю упражняешь (7)? — Нет, отвечает виноградарь, нет, господин мой! Потерпи еще этот год, может быть—она и принесет плод. Господи, остави ю и се лето! (8). Не принесет ли плода?— Безплодная смоковница это — христианан-грешник в священном вертограде Xpиcтa, во св. Церкви. Листья, т.е., учение веры он содержит, но не имеет плодов— дел веры. Богач не творит плода милостыни, напротив—совершает обиды и грабительство. Бедный не приносит плода терпения, но крадет и совершает клятвопреступничество. Иерей не дает плода—добраго примера, напротив—производит соблазн и нестроения. Мирянин не производит плода христианской добродетели, напротив, повинен во всяком беззаконии. Приходит Бог, ища и в этот год, и в другой, и в третий плодов, достойных покаяния: искренней исповеди, исправления, изменения нравов и жизни—и ничего не находит—находит лишь полное безплодие и великое упорство во зле. И Божие правосудие во гневе говорит: сруби, сруби безплодное дерево, которое недостойно занимать место в Церкви, которое заслуживает лишь пламень вечных мук. Всяко древо, не творящее плода, посекается и в огнь вметается (Лук. 3, 9).—Нет, Господин мой, нет! отвечает Божие милосердие, подожди еще хотя настоящий год, может быть, оно и даст плод. Остави ю и се лето, не принесет ли плода? Потерпи еще немного,—может быть, грешник покается, может быть, заблудшее овча возвратится. Подожди же, потерпи! Таково-то крайнее долготерпение Божие, которое зовет тебя, а ты остаешься нераскаянным. Оно ищет тебя, но ты не хочешь возвратиться к нему. И все-таки оно долготерпит... Но если воистину, грешник, ты раскаешься, если, заблудшее овча, ты воистину возвратишься, знаешь ли, с какою радостью примет тебя добрый Пастырь овец? Сам возложит тебя на рамена Своя, т.е., поможет тебе всей силой божественной благодати. Сам принесет тебя в Свое стадо, т.е., в ограду спасения. Сам заключит тебя в объятия любви Своей! Одно заблудшее овча вернулось в стадо, и Пастырю—безпредельная радость!—Ангелы святые, сорадуйтесь Мне! говорит Он. Радуйтесь вместе со Мною, яко обретох погибшую овцу!— Один грешник кается на земли, и весь рай на небе ликует безконечной радостью! Радость бывает на небеси о едином грешнице кающемся (Лук. 15, 7). Но почему же—такая радость? Что ж? Разве Бог приобретает что-либо? Разве умножается от того Его блаженство и слава? О, нет! Что ж служит причиною такой радости при обращении грешника? Ничто другое, как милосердие... О, безконечное, непостижимое милосердие Божие! Но, Боже милосердый... Что есть человек, яко помниши его? Или сын человечь, яко посещаеши его? (Пс. 8, 5). Что такое человек? Не ничтожный ли червь земли? Не прах ли, не земля ли? Ничтожество!? И Ты являешь к нему такую любовь, такую милость!? И Ты прилагаешь такую заботу об его спасении!? Неблагодарный, он нарушил Твою заповедь, попрал закон Твой, оскорбил имя Твое, презрел таинства Твои и столь долгое время чуждался Твоей благодати, и Ты ли не помнишь столь многих, многих его прегрешений!? Что есть человек, яко помниши его?—Что есть человек? отвечает милосердый Бог. Он точно— грешник, это—правда! Но он—дело рук Моих! Живу Аз, не хощу смерти грешнича, но еже обратитися ему, и живу быти (Иезек. 33, 11). Ведает Создавший Свое создание и терпит немощи его, прощая прегрешения. Утешься же, грешник! Хотя ты воистину согрешил, но нет греха, побеждающего милосердие Божие! Ты согрешил, но—лишь только принесешь раскаяние и обратишься к Богу, и все грехи твои уже забыты, изглажены, прощены! И не это ли благоволил Бог выразить, устами Исаии: утешайте, утешайте, люди Моя, глаголите в сердце Иерусалиму, яко разрешися грех его (Ис. 40, 1). Яко тает воск от лица огня, так исчезает грех человека в пламени Божияго милосердия! Xpиcтиaнe, не так человек прощает человека, как Бог! Человек по большей части или не прощает, или если и прощает на словах, не прощает никогда всецело. Но Бог дарует совершенное прощение. После убийства брата своего Амона, Авессалом бежал из Иepycaлима и долгое время прожил изгнанником на чужбине, в земли Гесурской. По ходатайству Иоава, Давид простил его и дозволил возвратиться в Иерусалим, но с тем условием, чтобы он, водворившись снова в своем доме, не смел однако являться пред очи своего отца и царя. Да возвратится в дом свой, лица же моего да не увидит! (2 Царств 14, 24). Но что ж это за прощение? Давид ли это, по природе отец и человек кротчайший, так прощает сына своего? Пусть бы уж совсем не прощал и оставил его жить в изгнании, или предал бы смерти, как преступника! Если ж воистину простил, почему ж не допускает пред лице свое, почему не посадит за стол с собою, почему не приемлет снова в любовь свою? И справедливо выражал на то жалобу огорченный Авессалом: вскую приидох от Гесура, благо ми тамо бяше быти: аще же есть во мне беззаконие, убий мя! Что ж это за прощение?! Пусть он возвратится в дом свой, лица же моего да не видит!.. Так-то прощает человек человека, даже более—отец сына! Посмотрим теперь, как прощает Бог. В стране чужой, вдали от дома и любви родительской, жил блудный сын, но, придя в себя, образумившись и сознав грех свой, сказал: востав иду ко отцу моему, возвращусь к милосердому отцу моему и скажу ему: Отче! согреших на небо и пред Тобою.—Пусть придет! отвечает чадолюбивый Отец. Пусть возвратится и тотчас же явится пред лице Мое! Да возвратится в дом Мой и лице Мое да увидит! Да чтоб скорее он мог видеть Меня, Я сам выйду к нему на встречу и облобызаю его, Моего возлюбленнаго сына! И вот — еще ему далече сущу, узре его Отец его, и мил ему бысть, и тек нападе на выю его, и облобыза его (Лук. 15, 20). Пусть он войдет в дом и тотчас же сядет за трапезу со Мною! Слуги, заколите скорее тельца упитаннаго! Пусть же войдет он и восприимет всю прежнюю честь и вместе с тем всю Мою милость, всю любовь Мою! Износите одежду первую, и дадите перстень на руку его, и сапоги на нозе! Ведь у Меня нет большей радости, как видеть сына Моего, который мертв бе и оживе, и изгибл бе и обретеся! Таково-то полное и совершенное прощение! И так Бог прощает человека! Что ж это было бы за жестокосердие, если бы ты, грешник, слыша о бесконечном милосердии Божием, не возжелал раскаяться!? Поспеши же раскаяться, обратись, овча заблужшее! Встань и скорее иди, блудный сын! И с радостию примет тебя добрый Пастырь, чадолюбивый Отец, примет с нежной любовью! Поверь — ты получишь от Него полное прощение грехов твоих — хотя б то были грехи блудницы, мытаря и разбойника! Уверяю тебя в этом святой плотию, которую восприяло Слово Божие вочеловечившееся! Уверяю тебя теми слезами, что проливает Младенец в яслях, в глубине Вифлеемскаго вертепа, тем млеком Матери и Девы Марии, которым Он питается, тем благодатным именем Иисуса, которое значит: Спаситель! Той бо спасет люди Своя от грех их. Повидимому, грешникам и слышать не следовало бы о столь великом милосердии Божием, чтобы не исполнились они еще большей дерзости во грехе, повидимому, наоборот—им лучше бы слышать о том, как велико правосудие Божие. Может быть, устрашившись его, они скорее обратятся к покаянию. Но я далеко не так думаю: несравненно больше боюсь я Божьяго милосердия, чем Его правосудия, больше трепещу пред лицем Бога милосердаго, чем правосуднаго. Ведь если бы Бог был весь—правда, весь—гнев, а я оставался бы нераскаянным,—я имел бы некоторое извинение. Как мне обратиться к Богу, правда Которого строго взвешивает даже и малые мои согрешения, и мало значащия слова мои, и тайныя помышления мои, от гнева Котораго содрогается небо, и земля, и преисподняя? Аще беззакония назриши, Господи, говорить Давид, Господи, кто постоит? (Пс. 129, 3). Если Бог, в правде Своей, будет судит святых, то и они едва ли окажутся праведными пред Ним, что же постигнет меня, грешника, на суде правды Божией!? И если бы Я не дерзнул приблизиться к Богу, страшному в Своем правосудии, бежал бы от Него и остался бы нераскаянным, то имел бы хотя некоторое извинение. Но если Бог исполнен милосердая и милости, и все-таки я не прихожу в раскаяние, какое мне извинение? Когда я знаю, что Бог не гнушается меня, грешника, приемлет мое раскаяние и прощает меня с столь великой радостью и любовью, а я все-таки остаюсь нераскаянным, чем я могу оправдать себя? И вот это-то, что Бог столь милосерд, а я столь далек от раскаяния — всего более и поражает меня страхом и ужасом. Безгранично милосердие Божие, но страшно и мое упорство во грехах! К чему ж это, наконец, приведет? К тому, что, в конце-концов, и Бог отвратится от меня, и чем больше было Его милосердие, тем тяжелее будет кара, по слову дивнаго Златоуста: «если для пользующихся благовременно (милосердие Божие) есть основаниe спасения, то для пренебрегающих им — напутствие к тягчайшему наказанию!» (Бес. 5 на посл, к Римл.). Горе нам, грешники, когда, в конце-концов, истощится великое долготерпение Божие! Тихо и спокойно течет pекa в берегах: удерживается (запрудою) сегодня, удерживается завтра и послезавтра, а между тем понемногу прибывает. Проходит много времени, и долго сдерживаемая река размывает плотину и, еще недавно тихая и спокойная, она вдруг делается страшным потоком, стремительно бросается на берега, затопляет поля и увлекает животных и деревья. Так и долготерпение Божие: тихое и спокойное и сегодня, и завтра, и послезавтра — оно ожидает нашего обращения. Но если мы остаемся нераскаянными, оно переходит в гнев и наконец, при нашем упорстве во грехе, оно перестает ожидать нас. И сколь велико было долготерпение, столь великий разгорается гнев, и в праведном гневе Своем Бог негодует, карает, умерщвляет, предает мучению... (Римл. 2, 5). Так для пользующихся благовременно (милосердие Божие) есть основание спасения, но для пренебрегающих им — напутствие к тягчайшему наказанию! Может быть, спросишь: как много может ожидать меня долготерпение Божие? И я спрошу тебя: а сколько же желаешь ты, чтобы оно ожидало твоего обращения? Нынешний ли год, до будущего ли года, или еще дальше? Пусть так! Но если бы ты жил вечно на земле, ты вечно желал бы грешить и потому не достоин и одной минуты долготерпения!—До коих пор?—Да ведь так долго оно ожидало тебя, ожидало, по слову Апостола, во мнозе долготерпении, а ты и не думал раскаяваться ни в прошедшем, ни в настоящем! Бог безконечно премудр, и не погрешает в том, что Ему надлежит совершить в будущем. Долго ли Он будет ожидать твоего обращения? Кто весть? Может быть, долго, а, может быть, и нет! А тебе это ни по чем, что ты, по своей безпечности, подвергаешься опасности потерять спасение!? Долго ли Бог будет ожидать тебя? А, может быть, Ему уже и невозможно более терпеть твоей нераскаянности? По Своему милосердию Бог терпит твои грехи, но по тому же милосердию Он не потерпит, чтобы ты пренебрегал Им! Ведь нет большего пренебрежения к милосердому Богу, как грешить и не каяться, и именно потому, что Он милосерд! Но если мы, люди, существа разумные, если мы—верующие христиане, то последуем совету дивнаго Златоуста: «Да не презрим Его долготерпения, но будем, как сокровище, прибретать себе не гнев, но спасение, не кару и мучение, но честь и венцы, их же да сподобимся получить о Христе Иисусе, Господе нашем, Ему же слава и держава в безконечныя веки». Аминь! (Проповеди святителя Илии Минятия Кефалонитского. – Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902).
|
Апрель 2024
|
||||||
| пн | вт | ср | чт | пт | сб | вс |
| 01 | 02 | 03 | 04 | 05 | 06 | 07 |
| 08 | 09 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 |
| 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 |
| 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 |
| 29 | 30 | |||||
Расписание Богослужений в женском монастыре «Всецарица»
Прием паломников в монастыре «Всецарица» как форма миссионерской работы
В Церкви призвали дать право на отказ от аборта любому медицинскому работнику
Игумен Петр (Зобов), избранный епископом Кудымкарским и Верещагинским, возведен в сан архимандрита
Все права защищены и охраняются законом. © 2006 - 2024.
При перепечатке или ретрансляции материалов нашего сервера ссылка на наш ресурс обязательна.
Автоматизированное извлечение информации сайта запрещено.