Леонид Денисов «Саровскому пустыннику о. Серафиму»
Он был и именем и духом Серафим; В пустынной тишине весь Богу посвященный: Ему всегда служил, и Бог всегда был с ним, Внимая всем его моленьям вдохновенным. И что за чудный дар в его душе витал! Каких небесных тайн он не был созерцатель? Как много дивного избранным он вещал, Завета вечного земным истолкователь! Куда бы светлый взор он только не вперял — Везде туманное пред ним разоблачалось. Преступник скрытый вдруг себя пред ним являл — Судьба грядущего всецело рисовалась. В часы мольбы к нему с лазурной высоты Небесные друзья невидимо слетали И, чуждые земной житейской суеты, Его беседою о небе услаждали. Он сам, казалось, жил, чтоб только погостить: В делах его являлось что-то неземное. Напрасно клевета хотела омрачить — В нем жизнь была чиста, как небо голубое. Земного мира гость, святой и незабвенный, Одной любовию равно ко всем горел: Богач, бедняк, счастливец и уничиженный Равно один привет у Старца всяк имел. Несчастные ж к нему стекалися толпой: Он был для сердца их отрадный утешитель. Советом мудрым он — безмездною цельбой, Всех к Богу приводил, святой руководитель. От подвигов устав, преклоншись на колени, С молитвой на устах, быв смертным, умер он. Но что же смерть его? — вид смертной только сени, Иль, как говорят, спокойный тихий сон... Теперь ликует он в семье святых родной, Сияньем Божеским достойно озаренный; А мы могилу тихую кропим слезой, И имя будем чтить во век благословенным.
|